Некоторые жертвы несчастных случаев получают мало полезности или не получают вообще от компенсации ущерба. Умерший или впавший в перманентную кому не получает полезности; жертва, признанная quadriplegic, может получить очень мало. В этих и многих других случаях несчастный случай снижает предельную полезность дохода жертвы.

Рациональный индивид хочет получить как можно больше за свой доллар и потому захочет переместить свой доход из периода после несчастного случая, когда его (дохода) предельная полезность низка, в период до несчастного случая, когда предельная полезность дохода высока.

Это можно сделать путем налогообложения компенсаций в случае смерти или серьезной перманентной нетрудоспособности, поскольку налоговые поступления увеличат (возможно, позволив сократить другие налоги) располагаемый доход общества в целом, большинство членов которого, разумеется, еще не умерло и не потеряло трудоспособность.

Почему этот метод должен быть лучше, чем установление потолка компенсационных выплат в подобных случаях? Почему он не должен уменьшить стимулы потенциальных жертв несчастных случаев к принятию мер предосторожности, а, напротив, усилить их?

Но эта дискуссия подразумевает, возможно неоправданно, что надлежащей базой для определения предельной полезности дохода является состояние личности до несчастного случая. Если вместо этого пользоваться будущим состоянием нетрудоспособности, становится ясно, что, если это будущее состояние не будет необратимо коматозным, оно вполне может приписывать большую предельную полезность доходу в нетрудоспособном состоянии, чем было бы до несчастного случая, и тем самым не придавать меньшую ценность расходам на потребление в состоянии до несчастного случая.

Рассматриваемое с этой точки зрения право выступает в качестве опекуна для личности в нетрудоспособном состоянии. Есть ли в экономической теории какие-либо возражения против анализа «множественных личностей»?

Правило побочных выгод

Если полис страхования от несчастных случаев дает мне право получить 10 000 долл. при причинении мне определенного ущерба в результате несчастного случая и я несу этот ущерб при несчастном случае, виновник которого был небрежным, я могу не только потребовать 10 000 долл. от страховой компании, но и получить полную компенсацию ущерба (которая, предположим, составляет 10 000 долл.) от виновника, при условии, что я не согласился передать мои права на компенсацию страховщику (суброгация).

Если позволить ответчику считать мой страховой полис препятствием к взысканию с него ущерба, результатом будет недостаток деятельности по предотвращению несчастных случаев. Экономические издержки несчастного случая, каким бы способом их ни оплачивать, составляют 10 000 долл., и если с виновника не взыскивается ничего, его стимул потратить до 10 000 долл. (дисконтированных вероятностью несчастного случая) на предотвращение подобного несчастного случая в будущем будет ослаблен.

Менее очевидно, но двойная компенсация не будет неожиданной прибылью для меня. Я купил страховой полис по цене, предположительно равной ожидаемым издержкам моего ущерба плюс издержки выпуска полиса. Компания могла бы, если бы пожелала, исключить из полиса несчастные случаи, в которых виновник нес бы ответственность передо мной за соответствующие издержки, или она могла бы потребовать от меня передать ей любые юридические права, которыми я мог бы воспользоваться при несчастном случае. В любом из этих случаев моя премия была бы меньше.