Пожалуй, легче измерять специфичность основного капитала, особенно в связи с вертикальной интеграцией. Хорошее свидетельство тому — недавнее исследование Джоскоу контрактных отношений между электроэнергетическими компаниями и поставщиками угля (Joskow, 1987). Тем не менее и здесь возникают неясности при определении границ фирмы — когда специфичность активов и плата за транспортные услуги на основе издержек регулируются долгосрочными контрактами.

Следует ли это квалифицировать как рыночные трансакции, как внутренние трансакции в расширенном семействе фирм или как нечто третье? В работе Klein, Crawford, and Alchian (1981) анализируется, много примеров, когда право собственности интернализирует проблему специфичности активов. Мой любимый пример — кypopт на Гавайях, купивший прилегающую площадку для гольфа, чтобы избежать ex post издержек заключения сделок и риска оппортунизма. Однако такого рода соображения мало помогают при объяснении причин вертикальной интеграции Йельского университета с великолепной площадкой для гольфа (возможно, имелось в виду создать дополнительный барьер для перехода площадки в собственность игроков).

Как показано в работе Shavell (1979), право собственности на активы доминирует над арендой, когда действия пользователя могут повлиять на стоимость перепродажи или трансферта. Право собственности интернализирует конфликт интересов по поводу содержания и небрежного использования оборудования, что несомненно является наиболее важной причиной, по которой большая часть основного капитала находится в собственности фирм, непосредственно эксплуатирующих этот капитал.

Некоторые из остающихся случаев аренды капитала можно объяснить налоговыми мотивами (Scholes and Wolfson, 1986), но другие объяснению не поддаются. Аренда капитальных услуг — обычное явление при коммерческих сделках по поводу недвижимости, и в некоторых случаях, вероятно, это объясняется, по крайней мере исторически, налоговыми льготами, предоставляемыми богатым лицам в сравнении с коммерческими организациями. И все же такие соображения неприменимы к случаю раздельных прав собственности на земельные участки для застройки, на здания и сооружения.

Вспомним, что Центр мировой торговли располагается на арендованной земле. Поскольку его здания прочно скреплены с почвой Манхэттена, трудно себе представить бульшую специфичность активов. Здесь даже больше специфичности активов, чем в рассказанном Коузом в третьей лекции примере взаимоотношений "А. О. Смит и К0" и "Дженерал моторс". Да, здесь речь идет о весьма долгосрочной аренде — до 99 лет. И все же то, что произошло недавно в Гонконге, хорошо иллюстрирует потенциальные трудности при возобновлении переговоров за несколько лет до истечения срока аренды. Эти затруднения — нечто большее, нежели проблемы дробления ренты и чисто распределительные проблемы, потому что владелец зданий может предпринять такие действия, как содержание зданий в запущенном состоянии, что напрямую отразится на ценности земельного участка. Единое право собственности и на землю, и на здания и сооружения снимает эту проблему. Почему же оно не всегда наблюдается?