Как правило, все подразумевает асимметричность информации между производителем и потребителем. Но в данном случае ситуация иная. Тот вид дефектов продуктов, отсутствие которого производители гарантируют специально, встречается часто и потому хорошо знаком потребителям, а стало быть, учитывается при принятии решения о покупке данного продукта.

Но дефекты продуктов, причиняющие серьезный личный ущерб, чрезвычайно редки, и издержки потребителя по получению информации о них, скорее всего, превышают ожидаемые выгоды. (Если тот или иной ущерб возникает часто и информированность покупателей о нем лучше, освобождение от ответственности по правилу признания риска не позволит пострадавшему покупателю компенсировать ущерб — правильный результат с экономической точки зрения.)

Если предпринимателя не привлекать к ответственности, рынок может не обеспечить его дисциплинированность путем привлечения покупателей к более безопасным маркам продукта. Принцип строгой ответственности, по сути, заключает информацию о вредных свойствах продукта в его цену, стимулируя отказ от выбора опасных продуктов теми потребителями, которые могут ничего не знать об этих опасных свойствах.

Этот анализ может объяснить, почему право отказывается наказывать производителей, отказывающихся от ответственности за личный вред, нанесенный их продуктом. Если этот вред очень мал, потребителям не оплачивается ущерб, чтобы стимулировать их быть внимательными к таким продуктам; по той же причине производитель не очень пострадает, если будет принужден к ответственности в тех весьма немногочисленных случаях, когда кому-либо причинен ущерб. Как это часто бывает, данное решение несовершенно.

В частности, если покупатели различаются по их способности справляться с опасными свойствами продукта, отказ от ответственности может быть хорошим способом сортировки покупателей в зависимости от этой способности. Те, кто имеет наилучшие способности по предотвращению опасности, будут группироваться вокруг производителей, отказавшихся от ответственности и назначивших более низкие цены в результате более низких судебных издержек. Но возможен и более хороший способ сортировки покупателей — когда опасные свойства продукта объявляются открыто и тем самым вводится в действие доктрина признания риска.

Что касается вины жертв, в правовом регулировании ответственности за качество продуктов было впервые предложено интересное решение упоминавшейся ранее проблемы сравнения издержек предотвращения несчастного случая виновником и жертвой в случае альтернативных возможностей обеспечения безопасности. Это доктрина предсказуемого неправильного употребления. Она связана с только что изложенным тезисом об объявлении опасных свойств продукта.

Производитель продает машину, движущиеся части которой не защищены, и рабочий получает травму, когда его рука попадает в пространство между ними. Он проявил неосторожность, опасность была очевидна, но, тем не менее, производитель мог закрыть движущиеся части и тем самым предотвратить несчастный случай с ничтожно малыми издержками. Во многих штатах его признали бы виновным перед рабочим. Является ли данный результат эффективным?

Можете ли вы увидеть здесь аналогию с доктриной последнего явного шанса? Должна ли доктрина предсказуемого неправильного использования позволять каждому небрежному пользователю продукта получать компенсацию ущерба на том основании, что небрежность многих покупателей является общеизвестным фактом?