Все это говорит о том, что не существует простого решения проблемы совместной собственности, кроме объединения собственности, но последнее решение также не является простым. Если арендатора низвести до статуса наемного работника землевладельца, проблема совместного владения исчезает, но она замещается вполне аналогичной проблемой отлынивания агента, вызванной тем, что работодатель не получает все дополнительные доходы от реализации результатов его труда, так же как и арендатор. Последний может не иметь желания купить ферму у землевладельца (хотя это устранило бы проблему уклонения), даже если он в состоянии сделать это (что определяет его способность или неспособность сделать это?), так как в результате он понесет дополнительный риск — это иллюстрирует важный момент: аренда является формой распределения риска.

Поэтому право должно играть важную роль в регулировании совместной собственности. Мы можем ожидать от судов такой интерпретации аренды, как будто бы намерением сторон была передача управления собственностью арендатору на таких условиях, как если бы он был собственником. Именно таким должно быть намерение сторон, если они рациональные максимизаторы прибыли. Эта политика отражена в доктрине общего права о небрежном отношении арендатора к арендуемому имуществу, которая регулирует конкурирующие интересы пожизненных арендаторов и правопреемников. Пожизненный арендатор имеет стимул к максимизации не ценности собственности, т. е. приведенной ценности всего потока будущих доходов, которые можно будет получить при ее использовании, а лишь приведенной ценности потока доходов, которые можно получить в течение предполагаемого времени его жизни.

Поэтому он будет стремиться вырубать лес ранее, чем он достиг полного роста, несмотря на то что приведенная ценность леса была бы выше, если бы вырубка его или некоторой его части была отложена на более поздний срок, если дополнительная ценность от ожидания перейдет к правопреемнику. Закон о небрежном отношении арендатора к арендуемому имуществу не позволяет делать это. Как может показаться, в этом законе нет необходимости, поскольку пожизненный арендатор и правопреемник могут прийти к соглашению об оптимальном плане эксплуатации собственности.

Но так как арендатор и правопреемник являются единственными сторонами в переговорах, возникает ситуация двусторонней монополии, и трансакционные издержки могут оказаться высокими. Кроме того, правопреемниками могут быть дети, которые не имеют юридической возможности заключать контракты; это могут быть даже не родившиеся дети. Проблема двусторонней монополии стоит менее остро в отношениях землевладельца и арендатора, поскольку условия аренды устанавливаются до того, как землевладелец и арендатор вступают в отношения друг с другом. Весьма часто пожизненная аренда возникает по завещанию, и завещатель (который занимался планированием использования недвижимости, возможно, единственный раз в жизни) может не догадываться о потенциальных конфликтах между пожизненными арендаторами и правопреемниками.