Если мы исходим из положения, что народный доход составляет только чистые результаты материального производства, т. е. фонд материальных ценностей, созданный в данном году, и из него черпаются доходы всех классов, оплачиваются услуги и производятся реальные капиталовложения, то этим проблема исчисления народного дохода вовсе не заканчивается, а, наоборот, только начинается. Ибо сейчас же встает вопрос о том, что считать материальным производством. В советской статистико-экономической литературе вопрос этот был сначала поставлен в связи с местом пассажирского транспорта в производстве. Продукция транспорта выражается не в виде материальных ценностей, а в форме услуг (в тонно- или пассажиро-ки-лометрах). Потребляя топливо и металл, транспорт заполняет фонд потребления не материальными благами, а комплексом услуг, также составляющих реальный доход страны, который должен быть присоединен к общей сумме общественного продукта. Еще сложнее дело обстоит с торговлей, с материально-техническим снабжением, продукция которых выражается также в услугах, а не в материальных ценностях. У Маркса мы встречаем указание на то, что транспорт и торговля должны войти в состав материального производства, поскольку и та и другая отрасль являются продолжением материального производства, завершением производственных процессов в сфере обращения материальной продукции.

Некоторые экономисты и статистики считают необходимым вывести пассажирский транспорт (а кстати, и связь, обслуживающую население) из состава материального производства, оставив в последнем только грузовой транспорт, обслуживающий материальное производство. Так поступает при исчислении народного дохода ЦСУ СССР, этой же точки зрения придерживаются и отдельные авторы (например, М. Колганов). Другие (Я. Кронрод, Т. Хача-туров) отстаивают включение в состав материального производства всего транспорта, и грузового, и пассажирского. Наконец, существует третья, наиболее суженная и наиболее последовательная позиция, принадлежащая Т. Рябушкину, который предлагает ограничить материальное производство промышленностью, сельским и лесным хозяйством, грузовым транспортом и связью, обслуживающей производство, исключив, таким образом, из сферы материального производства не только транспорт и связь, обслуживающие население, но и торговлю, заготовки и снабжение.
Нужно отметить, что и не все социалистические страны придерживаются состава отраслей материальной продукции, принятой ЦСУ СССР. Транспорт и связь, обслуживающие население, включаются в народный доход в ГДР, ВНР, Югославии. Первичная переработка сельскохозяйственной продукции, учитываемая в народном доходе СССР, не включается в него полностью или частично в ГДР, ЧССР, Польше и т. п. Подробно об этом см. в работе Е. С. Кудровой.
Против каждой из перечисленных точек зрения можно выдвинуть серьезные возражения, и ни одну из них нельзя строго обосновать, ссылаясь на учение Маркса, ибо Маркс писал более ста лет тому назад, когда структура и характер экономики были совсем иными. Так, торговля уже давно не выполняет производственных функций и не представляет в современном народном хозяйстве продолжения или завершения процесса материального производства в сфере обращения, а лишь способствует продвижению продукции от производителя к потребителю. Многочисленные виды «услуг», без которых теперь нельзя представить себе нашу экономику, вообще не существовали во времена Маркса или были тогда в зачаточном состоянии.