Всех этих черт мы уже не найдем у кузнеца-эки-пажннка или у кузнеца-ножовщика. Эти специальности слишком узки, чтобы вложить такое богатое содержание в психологию их представителей. Здесь нет уже родовой преемственности профессии, нет профессиональной гордости, пет веры в ее священное происхождение, нет профессионального патриотизма. Одним словом, профессия постепенно превращается здесь в то, чем она является в настоящее время, — в простое, прозаическое, скучное занятие, производимое для заработка.

Это перерождение профессий, начавшееся в период мануфактуры, находит свое завершение в следующий период, когда мануфактуру сменяет фабрика. Все более и более прогрессирующее разделение труда подготовляет почву для замены человеческого труда машиной. Мы видели, что уже в эпоху мануфактуры работа каждого отдельного рабочего все более упрощается, становится все более и более автоматичной. Работающий человек постепенно машинизируется. Полировка ножевого клинка—работа, конечно, несравненно более простая, чем производство целого ножа от начала до конца. Эта работа сводится к небольшому числу простых манипуляций, циклически повторяющихся в течение всего рабочего дня. Отдельные манипуляции становятся при этом настолько элементарными, что их легко поручить неодушевленной машине. Машина берет в свои железные руки тот самый инструмент, которым раньше работал рабочий, и производит с ним те самые движения, которые производил рабочий. Но пока Машина остается еще только исполнительным механизмом. В ней еще нет собственного двигателя: ее приводит в движение тот же рабочий. Но уже в этой своей несовершенной форме машина производит целую революцию в производительности труда. Ее преимущество перед человеком заключается в том, что она может держать в своих железных руках неограниченное число инструментов, между тем как человек в этом отношении ограничен числом своих органов. „У человека лишь две руки, которыми он может держать вязальные спицы. Между том чулочная машина, приводимая в движение одним человеком, одновременно вяжет на нескольких тысячах спиц. Количество инструментов, которыми одновременно действует одна рабочая машина, не зависит уже, таким образом, от тесных органических границ, которых не может перейти ручной инструмент". Но вот к исполнительному механизму присоединяется механический двигатель. Сперва это те самые силы природы, которые человек утилизировал уже давно: сила животных, сила ветра, сила воды.. Но, наконец, на исторической арене появляется паровая машина—душа капиталистической техники. Тогда вытеснение ручного труда машинным начинает идти быстрым темпом. У профессиональной работы отнимается все большая и большая часть ее квалификации, ее искусства. Роль человека, как профессионального работника, суживается до простого наблюдения за машиной. Все, что требуется теперь от рабочего—это умение обращаться с данным типом машины, умение подавать ей материал, направлять ее движения, вынимать из нее готовый продукт и устранять случайные затруднения в ее работе.

Но процесс деквалификации профессии но останавливается и на этом.