Наши выводы могут зависеть от количества и точности информации, находящейся в распоряжении судов. Как может показаться, если суды точно знают ценности конкурирующих способов использования, то не приходится выбирать между правами собственности, исполняемыми путем судебных запретов, и правилами ответственности, исполняемыми путем возмещения ущерба.

При том и другом варианте суд сможет дублировать результаты рынка при условии, что ответственность строго определена, т. е. человек, забирающий вашу машину из гаража, может быть принужден к выплате ущерба, эквивалентной полной сумме, в которую вы оцениваете машину, даже если он оценивает ее выше, чем вы; иначе возможны чрезмерные расходы на отчуждение собственности и предотвращение этого отчуждения. На самом деле при таких допущениях подход судебных запретов предпочтительнее подхода возмещения ущерба.

Приобретение информации связано со значительными издержками, и для определения того, является ли способ использования собственности истцом более ценным, чем способ использования собственности ответчиком, требуется меньше информации, чем для определения ценности способа использования собственности истцом (или степени снижения ценности собственности в результате действий ответчика), подобно тому как легче определить, является ли один человек выше или тяжелее другого, чем определить абсолютный рост или вес кого-либо из них.

Заметим, что при допущении о полноте информации подход судебных запретов превосходит подход возмещения ущерба даже в ситуациях с высокими трансакционными издержками.

Согласно более реалистичному допущению, суд лишь в редких случаях может точно определить ценности конкурирующих способов использования, особенно когда речь идет о субъективных ценностях. Это допущение решающим образом изменяет выбор в пользу подхода ответственности или возмещения ущерба. Поскольку теперь вероятность того, что суд переоценит ущерб, не больше вероятности что он недооценит ущерб, средняя сумма возмещения ущерба будет разумным приближением к действительным размерам среднего ущерба собственности истца и потому создаст правильные стимулы.

Поскольку суд не сможет определить ценность способа использования собственности истцом более точно, чем ценность способа использования собственности ответчиком, подход возмещения ущерба имеет преимущество перед подходом судебных запретов, так как он не препятствует использованию собственности ответчиком в том случае, если его способ использования более ценен, чем способ использования собственности истцом, В подобном случае ответчик будет возмещать ущерб истцу, но не прекратит свое использование, так как по гипотезе он получает ценность, превышающую издержки судебного наказания.

Если А оценивает свой текущий способ использования земли (выращивание орхидей) в 1 млн долл., а В может получить 2 млн долл. от совершенно несовместимого (со способом А) способа использования своей земли (производство аммония), судебный запрет против производства аммония В приведет (если не проводится корректирующая трансакция) к неэффективной аллокации ресурсов, которой, можно было бы избежать, если бы от В просто потребовали выплатить А 1 млн долл. за причиненный ему ущерб. Иными словами, подход возмещения ущерба позволяет ответчику использовать свое частное знание об издержках ущерба и его компенсации для преодоления неэффективных последствий незнания этих обстоятельств судом. В процессе принятия решения о назначении ответственности за ущерб, вызванный деятельностью ответчика, суд может преувеличить ущерб или недооценить издержки его предотвращения, но ни одна из этих ошибок не будет иметь важных последствий (при условии, что ущерб, подсчитанный в отдельных случаях, не преувеличивается систематически), если истцы не могут запретить данную деятельность.