Теория индустриального общества Дж. Гэлбрейта
Наиболее крупной фигурой американского институционализ-ма 1960—70-х гг. был Джон Кеннет Гэлбрейт (род. 1908). Его имя начало привлекать к себе внимание научной общественности с 1950-х гг. в связи с такими работами, как «Американский капитализм» (1952), «Великий крах» (1955), «Общество изобилия» (1958) и «Время либерализма» (1960). Но мировое признание он получил после выхода книги «Новое индустриальное общество» (1967).
Основной тематикой работ Гэлбрейта была послевоенная трансформация капиталистической экономики. «Одна из наиболее примечательных черт современной экономической жизни, — писал он, — связана с оценкой совершающихся в ней перемен». Гэлбрейт в значительной степени творчески использовал идеи о трансформации капиталистической экономики, выдвигавшиеся со времен Веблена, добавляя и свои оригинальные положения. В 1960-е гг. в институционалистских теориях появилась трактовка научно-технической революции середины XX в. как второго «промышленного переворота». Был сделан вывод о том, что «промышленный переворот» конца XVIII — первой половины XIX в. завершил переход от феодализма к капитализму, а теперь научно-техническая революция 1950—60-х гг. является основой перехода от капитализма к новому, «индустриальному обществу» с новыми социально-экономическими отношениями. Гэлбрейт был не первым, кто в 1960-е гг. выдвинул теорию «индустриального общества», но его трактовка стала одной из наиболее признанных.
В своей книге Гэлбрейт концентрирует внимание на крупных корпорациях. «На долю пятисот крупнейших корпораций приходится почти половина всех товаров и услуг, производимых в Соединенных Штатах», — отмечает он. Эту часть экономики Гэлбрейт называет «индустриальной системой» и считает ее локомотивом социально-экономического прогресса. «Именно эту часть экономики мы, не задумываясь, отождествляем с современным индустриальным обществом. Понять ее функционирование — значит понять такую область народного хозяйства, которая наиболее подвержена переменам и которая, соответственно, в наибольшей степени изменяет характер нашей жизни... Остальная же часть экономики, удельный вес которой сокращается, в значительной мере статична».
Какие же изменения, согласно Гэлбрейту, происходят в крупных корпорациях? В первую очередь это тот процесс, который после Второй мировой войны получил название «революция менеджеров». «В течение трех последних десятилетий, — писал Гэлбрейт, — накапливалось все больше доказательств того, что власть в современной крупной корпорации постепенно переходит от собственников капитала к управляющим». Это явление он считает закономерным и обосновывает с помощью «общей теории ведущего фактора производства», изменение которого приводит и к смене властных структур в обществе; «если рассматривать вопрос в долгосрочном плане, имело место радикальное перераспределение власти на производственном предприятии — а отсюда и в обществе в целом — между факторами производства. Господствующие позиции капитала — дело относительно недавнего прошлого; еще пару столетий назад ни один здравомыслящий человек не усомнился бы в том, что власть решающим образом связана с землей». «Опыт прошлого дает основание предполагать, что источник власти переместится еще раз — на этот раз от капитала к организованным знаниям. И можно предполагать, что это найдет отражение в перераспределении власти в обществе».
В теорию «революции менеджеров» Гэлбрейт вносит новый элемент. По его мнению, власть в корпорации приобретает не узкий круг высших управляющих, а большой и разветвленный коллектив. «Наиболее важное следствие применения современной техники, по крайней мере с точки зрения экономической науки, — пишет он, — заключается в том, что она заставляет разделить любую... задачу на ее составные части». Таким образом, для нормального функционирования крупной корпорации требуется большой коллектив узких специалистов. Никто из них не может принять решения без согласования с другими. «Эта... группа весьма многочисленна — от самых высокопоставленных служащих корпорации до работников в белых и синих воротниках... Она охватывает всех, кто обладает специальными знаниями». Гэлбрейт называет этот коллектив специалистов «техноструктурой».
Далее Гэлбрейт ставит вопрос о целях деятельности всех людей, связанных с крупной, или, как он ее еще называет, — развитой корпорацией. Для ответа на него он выдвигает «общую теорию побудительных мотивов». Согласно этой теории вся история человечества знает четыре основных побудительных мотива: принуждение, выгода, отождествление и приспособление. Последние два требуют расшифровки. Отождествление означает, что человек, занимаясь какой-либо деятельностью, начинает отождествлять себя со своей организацией, со своей страной, со своей работой и т.д. Приспособление означает, что человек в процессе своей деятельности пытается приспособить организацию, в которой он работает, к своим личным целям. По мнению Гэлбрейта, преобладание того или другого мотива зависит от темперамента и от высоты занимаемого поста. Согласно его теории, последние два мотива присущи техноструктуре. На наш взгляд, здесь существует определенное противоречие, так как в другом разделе своей книги Гэлбрейт подчеркивает, что «групповой процесс принятия решений ведет к тому, что почти все действия... отдельных лиц становятся общим достоянием... Техноструктура не допускает секретности, на которой произрастают злоупотребления и должностные преступления». Так что оставим на долю техноструктуры только мотив «отождествления».
Что же касается других социальных слоев корпорации, то Гэлбрейт предлагает для характеристики мотивации их действий следующую схему (рис. 17).
В ней выделяются четыре группы лиц «со своей собственной системой мотивов». Самая внешняя окружность представляет акционеров. «Практически их связь с корпорацией всегда носит чисто денежный характер». Другими словами, на внешней окружности доминирует мотив выгоды, но «по мере продвижения сквозь внутренние круги к центру отождествление и приспособление постоянно усиливаются». У рабочих, правда, преобладает мотив выгоды (заработная плата), но отчасти присутствует и отождествление. У среднего технического персонала, наоборот, уже преобладает мотив отождествления, но присутствует и выгода. И у тех-ноструктуры доминирует отождествление.
Свою «общую теорию побудительных мотивов» Гэлбрейт распространяет и на развитие общественных отношений в целом. «Власть в экономике некогда была основана на владении землей, затем она перешла к капиталу, и наконец, в наше время источником власти служит тот сплав знаний и опыта, который представляет техноструктура. Параллельно этому процессу происходила и смена мотивов, руководящих человеческой деятельностью. Принуждение издавна ассоциируется с землей. Точно так же денежный мотив связан с капиталом. Отождествление и приспособление целей связаны с техноструктурой». А поскольку в будущем «индустриальном обществе» власть переходит к ней, то возникнет отождествление техноструктуры не только со своей корпорацией, но и с обществом, тем более, что цели техноструктуры и общества совпадают. «Техноструктура в основном занята производством товаров и сопутствующими вопросами управления и развития спроса на эти товары. Очевидно, важно, чтобы эта деятельность рассматривалась в качестве первостепенной общественной задачи».
Далее Гэлбрейт ставит вопрос: какие новые действия в рыночной экономике начинает осуществлять корпорация, если к власти в ней приходит техноструктура? «Цели предпринимательской корпорации были твердо определены денежными интересами предпринимателя», т.е. целью была максимизация прибыли. В то же время стремление к максимизации прибыли сопровождается увеличением риска. Поскольку техноструктура отождествляет себя со своей работой, то целью ее становится само функционирование корпорации, ее стабильное положение на рынке и рост производства. Поэтому «гарантированный уровень прибыли и максимальный рост, согласующийся с задачей обеспечения средств, необходимых для капиталовложений, — таковы первичные цели техноструктуры». Для достижения этих целей развитая корпорация занимается, по выражению Гэлбрейта, «планированием». «То, что фирма считает планированием, в немалой мере заключается в стремлении свести к минимуму влияние рынка или избавиться от него».
Жизнедеятельность корпорации проходит на трех рынках: рынке товаров, подразделяемом на рынок сырья и оборудования и рынок ее продукции; рынке капиталов и рынке труда. На всех этих рынках развитая корпорация должна себя обезопасить от риска и неопределенности.
На рынке товаров «фирма должна осуществлять контроль над продукцией, которую она продает, и над продукцией, которую она покупает. Она должна поставить на место рынка планирование». Здесь Гэлбрейт отрицает обвинение в том, что «планирование» корпорации есть, по сути, монополизация рынка. «Такого рода контроль над рынками неизменно связан с крупными размерами предприятия и, точнее, крупными размерами для данного конкретного рынка». «Экономисты связывают понятие рыночной силы не с планированием, а с монополией. Рыночная концентрация, или монополия, считается, с общепринятой точки зрения, фактором, отрицательно влияющим на эффективность использования ресурсов посредством рыночного механизма, и нередко воспринимается как незаконное явление». «Подобные рассуждения, грубо говоря, отражают полнейшую путаницу в умах. Размеры предприятия — это обычный спутник технического прогресса, и никакой особой связи с объектом прибыли они не имеют».
Получение дополнительных средств на рынке капиталов традиционно осуществляется путем выпуска акций. Здесь, как и на любом рынке, присутствуют риск и неопределенность, поэтому «те, кто использует капитал в крупных масштабах, сумели свести к минимуму свою зависимость от рынка капиталов». Кроме того, выпуск дополнительных акций как знаков собственности увеличивает «опасность вмешательства собственников, т.е. акционеров». «Чтобы прочно обеспечить свою самостоятельность, техноструктура должна иметь источник нового капитала, которым она смогла бы пользоваться, не будучи вынуждена в качестве компенсации мириться с чьей-либо властью над своими решениями». И таким источником, по мнению Гэлбрейта, становится утаивание техно-структурой части прибыли от выплаты по дивидендам и использование ее для самофинансирования корпорации.
На рынке труда развитой корпорации приходится сталкиваться, так же как и раньше предпринимательской корпорации, с другим противником — профсоюзами, которые обладают «недоступной отдельному рабочему возможностью заставить предпринимателя пойти на повышение издержек (заработной платы. — М.П.)... и уменьшение прибыли в результате забастовки». Но, согласно Гэлбрейту, с одной стороны, техноструктуре чисто психологически легче, чем собственникам, договориться с профсоюзами, а с другой стороны, с развитием технического прогресса и ростом квалификации рабочих они уже переходят в разряд среднего технического персонала, у которого уменьшается мотив выгоды и увеличивается мотив отождествления с корпорацией. Они отдаляются от профсоюзов и меньше склонны к забастовкам.
И наконец, есть еще одна сфера противоречий развитой корпорации с внешней средой. Это противоречия с обществом, от лица которого выступает государство. С одной стороны, общество имеет претензии к корпорации в связи с загрязнением окружающей среды, с тем, что рекламные щиты портят пейзаж, и т.п., с другой — корпорации не нравится платить налоги, удорожать производство строительством очистных сооружений и др. Но все эти конфликты, по мнению Гэлбрейта, решаемы, тем более, что у государства больше общего с техноструктурой, чем с собственниками: и государство и техноструктура стремятся к развитию планирования, и у государственных служащих и у техноструктуры сходное образование и мировоззрение, и в целом совпадений интересов у общества и развитой корпорации гораздо больше, чем противоречий.
В целом Гэлбрейт еще в конце 1960-х гг. был настроен весьма оптимистично по поводу перехода от капитализма к новому, индустриальному обществу. Но очень скоро ситуация в мировой экономике изменилась к худшему, а вместе с ней изменились и взгляды Гэлбрейта и других институционалистов.
|
Основные средства. ОС.
