Качественно новый этап в развитии теории трудовой стоимости связан с практическим применением ее положений в экономике послереволюционной России. Однако попытки вести учет затрат и результатов в натуральных показателях, создать энергетические и трудовые измерители («энеды» и «треды») закончились ничем. Найти коэффициенты редукции труда также не удалось.
И тогда за основу функционирования модели товарно-денежных отношений была взята схема, описанная в «Капитале» К. Маркса: в основе цен лежит стоимость, определяемая общественно-необходимыми затратами. Однако быстро выяснилось, что при отсутствии конкуренции, по сути дела, любые затраты становятся общественно-необходимыми.
В хозяйственной системе, сложившейся в России в 30-е годы XX века, присвоение результатов производства стало общественным, а распределение хотя и пыталось учитывать трудовой вклад, не могло избежать уравниловки. Рынок, как механизм соизмерения затрат и результатов, оказался в этих условиях не только не нужен, но и невозможен. Цены пришлось формировать на основе издержек, а труд оплачивать не по конечному эффекту, а по затратам. При жестком планировании учет потребительной стоимости (полезности) в ценах оказался крайне затруднителен. «Повышение качества» превратилось в неразрешимую и потому вечную проблему. В условиях общественного присвоения и, следовательно, низких стимулов к труду дефицит превратился в «экономическую категорию». В 30-е годы в экономических исследованиях крайне редко упоминалось о прибыли. Признать, что она представляет собой реальную экономическую категорию, означало согласиться с тем, что с ростом основных фондов (постоянного капитала), как это следует из «Капитала», должна проявиться тенденция к понижению ее средней нормы. А это вело бы к признанию неотвратимости снижения эффективности производства.