Положительные и отрицательные стороны офшорного бизнеса

Приведенные и другие подобные данные в то же время не могут дать объективной оценки роли офшоров в мировой экономике. Офшоры — очень сложное и противоречивое явление. Поэтому не случайно, что существуют различные, часто противоположные точки зрения по этому поводу.
Мы попытались выделить самые общие аргументы в положительных и отрицательных оценках влияния офшоров на развитие мировой экономики, понимая, конечно, всю условность такого деления.
Можно отметить несколько направлений положительного влияния офшоров на мировую экономику.
Во-первых, они способствуют активизации разнообразных трансграничных финансовых потоков и ускорению оборота финансовых активов в международном масштабе, обеспечивают развитие финансовых рынков, создают условия для диверсификации инвестиций, расширения доступа к кредитам и лучшей аллокации капитала.
Во-вторых, они побуждают к снижению общего налогового бремени в мире и тем самым стимулируют экономическую активность в глобальной экономике.
В-третьих, они уменьшают риск экспроприации для инвесторов и лучше обеспечивают права собственности, что в свою очередь может сгенерировать более высокий экономический рост, прежде всего в странах — донорах офшоров.
В-четвертых, они способствую! процветанию государств, на территории которых расположены, и ведут к росту качества их развития, включая потенциал человеческого капитала (подробно этот вопрос будет рассмотрен в главе 7), что способствует более гармоничному развитию мировой экономики в целом.
В-пятых, они повышают конкурентоспособность компаний и фирм в национальной и мировой экономике, получающих возможность проводить более гибкие стратегии развития, особенно по сравнению с игроками, не использующими офшорные схемы.
Среди отрицательных сторон присутствия офшоров в глобальной экономике обычно называются:
— недобросовестная налоговая конкуренция, отнимающая доходы у оншорных стран;

— создание элемента нестабильности в мировой экономике и финансах в связи с возможностью накопления в офшорных зонах больших объемов капиталов, прежде всего спекулятивных;
— содействие оттоку капитала;
— поддержка теневой экономики;
— сокращение занятости в странах-донорах;
— получение неоправданных преимуществ отдельными компаниями, использующими офшоры, перед другими экономическими игроками, не применяющими подобные стратегии;
— влияние на социальную ситуацию в странах-донорах, связанное с негативной оценкой общественным мнением ухода от налогов с помощью офшоров.
Сравнение этих двух перечней показывает, что одно и то же свойство офшоров может трактоваться как их преимущество, так и как их недостаток в зависимости от конкретных, часто противоположных, интересов — частных инвесторов, национальных властей, в первую очередь налоговых органов, международных организаций, в основном отражающих интересы участвующих в них государств.
Сторонники офшоров утверждают, что такие юрисдикции, особенно солидные ОФЦ, играют важную роль в международных финансах и торговле, предлагая огромные преимущества в определенных ситуациях, как для корпораций, так и физических лиц. Они позволяют управлять рисками и осуществлять на законных основаниях финансовое планирование.
Голоса противников офшоров звучат, несомненно, громче их сторонников уже в силу того, что они отражают официальную точку зрения властных структур. Они утверждают, что офшоры создают недобросовестную налоговую конкуренцию, отвлекают ресурсы из развитых и многих развивающихся стран. После событий 2001 г. появились прямые обвинения офшоров в финансировании терроризма и усилились нападки на эти юрисдикции в плане того, что они не имеют четких законодательных норм регулирования. А это облегчает проведение такой незаконной деятельности, как уклонение от уплаты налогов и отмывание денег, полученных преступным путем.
Член координационного комитета Tax Justice Network Д. Кри-стенсен и ее советник по налоговой политике Р. Мерфи заявляли: «Мы не говорим, что деятельность налоговых гаваней является нелегальной. По беспокоит тот факт, что многие государства и специалисты по всему миру ищут способы вывода прибыли из своей страны с целью уклонения от уплаты налогов...Налоговые гавани уменьшают доход правительств, которые должны были его получить, они выводят жизненно необходимые средства более бедных государств, у которых нет возможности противостоять этой деятельности. В результате налоговые гавани способствуют бедности во всем мире и усложнению положения развивающихся государств, многие из которых вынуждены влезать в огромные долги, потому что они недополучают налоговую прибыль, необходимую для финансирования текущих и капитальных затрат»1.
Не стоит недооценивать и объективные противоречия интересов, которые возникают между добросовестными налогоплательщиками и налогоплательщиками, использующими офшорные юрисдикции для снижения своих налоговых выплат, а также для различных непрозрачных операций. Компания, зарегистрированная в офшорной юрисдикции, представляется исключительно как прачечная, где отмывают незаконные капиталы богатые граждане. Такую рсггутацию создают сами бизнесмены, ищущие анонимности для своих финансовых махинаций: зарубежные офшоры нередко фигурируют в материалах уголовной хроники.
Р. Палан полагает, что офшорные юрисдикции злоупотребляют своим суверенитетом и искажают «снятую» концепцию самого государственного суверенитета, национальности, гражданства. Он считает, что организация офшорных юрисдикции стала одним из способов коммерсализации суверенитета или относительной автономии в части права самостоятельного написания законов. Новые законы предлагали иностранцам за определенную, но умеренную плату защиту от существовавших на их родине национальных режимов регулирования коммерческой деятельности и высоких налогов. Для получения подобной защиты иностранным компаниям предлагались удобные условия, когда не требовалось физически перемещать свои финансовые, материальные и людские ресурсы на территорию данного суверена, а необходимо только юридически поменять резидентность .
В то же время ряд исследователей видят в офшорах не тс исключительные налоговые и регистрационные поблажки, которые так нравятся отдельным офшоропользователям, а преимущества иного рода. Т. Мейер считает, что «офшорные финансовые центры сильно отличаются от стереотипа: класть деньги на счет в банке на Каймановых островах, чтобы избежать налогообложения, например, в 1ермании. Для цивилизованного бизнеса современный офшор — это прежде всего вполне конкретный комплекс IT-услуг и возможности удаленного администрирования, которые предоставляет зарубежный исполнитель» .
По мнению Д. Дармапалы из Университета Коннектикут и Дж. Хайнса из Мичиганского университета, превращению в офшоры способствовало то, что эти юрисдикции являются относительно небольшими и благополучными территориями, но, прежде всего, хорошо управляемыми, с надежными юридическими институтами, низким уровнем коррупции и бюрократизма в правительстве. Плохо «бегущие» юрисдикции не MOiyr привлечь и сохранить иностранный капитал, как бы они ни старались. Для этого только уменьшить налоги — недостаточно2.
Своих сторонников налоговые убежища находят в лице влиятельных либеральных экономистов — борцов за конкуренцию: 200 ученых, включая Нобелевских лауреатов М. Фридмана и Дж. Бьюкенсна, обратились к Президенту США с требованием о недопустимости подрывных действий, направленных против налоговой конкуренции3.
Конечно, есть и безусловная «темная сторона» деятельности офшоров. Нередко офшорные компании связывают не только с отмыванием преступных денег, но и прямым мошенничеством. Так, Media Sport Investment (MSI), дочерняя компания неизвестной инвестиционной фирмы, зарегистрированной на БВО, попала под следствие после покупки контрольного пакета акций фут-больною клуба Corinthians в декабре 2004 г. Отчет, подготовленный прокуратурой города Сан-Паулу после проведения расследования разведывательной службой Agenda Brasileira de Inteligencia и отделом по борьбе с организованной преступностью, свидетельствует: «Определенные признаки указывают, что совместная деятельность MSI и клуба Corinthians используется для отмывания преступных доходов»4.
В качестве других примеров можно привести банкротство Savings & Investment Bank в 1982 г. (остров Мэн); мошенничество Signal Barlow Clowes International в середине 1980-х годов (Гибралтар); скандал с банком Cantrade в связи с его мошенничеством в конце 1980 - начале 1990-х годов (остров Джерси); мошенничество Maxwell pension fund в 1993 г. (остров Мэн); банкротство Первого международного банка Гренады в 1998 г.
Однако в целом, эти скандалы возникали гораздо реже, чем в обычных юрисдикциях1. Они происходили в основном на ранних стадиях офшорного бизнеса и не сильно скомпрометировали его. В 2000-е годы изменилась и ситуация с отмыванием через офшоры преступных доходов.
Сейчас прошли времена, которые, например, описывает канадский детектив Д. Тейлор, признанный авторитет в области финансовых преступлений: «Когда на Антигуа началось предоставление банковских офшорных услуг, не существовало никаких правил. Этим занимался всего один человек, представлявший собой высшую власть. Люди обращались к нему, и он выдавал лицензию. Факгически он только и делал, что выдавал лицензии» 2. Похожая ситуция была и в некоторых других странах. Так, во времена Панамского диктатора М. Норьеги, который позволил создать в своей стране сеть банков, участвовавших в перекачке денег из офшоров в Швейцарию, была популярна поговорка: «Панама не государство — это бизнес».
Со всеми видами мошенничества активно борются власти самих офшорных юрисдикции, так как подобные истории непосредственно отражаются на их доходах. Например, вслед за принятием закона о трастах (Trust Act, 1989 г.) парламент Багамских островов утвердил новый нормативный документ, направленный на борьбу с мошенничеством - Закон о намерениях мошенничества (Fraudulent Dispositions Act, 1991), согласно которому разрешается создавать трасты с защищенными активами . Не говоря уже о действиях оншорных юрисдикции и международного сообщества, о которых будет говориться в главах 10 и 11.