Рассмотрим случай, в котором ожидаемые убытки, т.е. потери ожидаемой прибыли по контракту, превышают издержки утраты доверия (reliance loss). Производитель заключает соглашение о продаже машины за 100 000 долл. и доставке ее в течение шести месяцев. Через день после подписания контракта он отказывается от своих обязательств, поняв, что потеряет 5000 долл. при данной контрактной цене.

Издержки потери доверия покупателя — сумма издержек, которые он безвозвратно понес в результате данного контракта, — являются нулевыми, но другой вариант покупки машины обойдется ему в 112 000 долл. Почему ему следует позволить настаивать на мере возмещения ущерба, которая дает ему больше (на 12 000 долл.), чем он в действительности потерял? Является ли эта сумма непредвиден. ной прибылью?

Независимо от этого присуждение возмещения убытков от потери доверия в этом случае будет поощрять неэффективные нарушения контракта. Чистый выигрыш покупателя от выполнения контракта больше (на 7000 долл., разность между 12 000 долл. и 5000 долл.), чем чистые убытки (5000 долл.) продавца, и мы делаем этот чистый выигрыш издержками невыполнения контракта для продавца, отдавая покупателю его прибыль в сделке, если продавец нарушает контракт, чтобы предотвратить неэффективное нарушение контракта.

Что если издержки потери доверия превышают издержки ожиданий? В деле Groves против John Wunder Co. ответчик в рамках более крупной сделки согласился выровнять часть земли, принадлежащей ответчику, и не выполнил свои обязательства по соглашению. Издержки выравнивания должны были составить 60 000 долл., а ценность земли после выравнивания не превысила бы 12 000 долл. — после подписания контракта последовала Великая депрессия 1930-х гг.

Суд постановил выплатить истцу 60 000 долл., аргументировав решение тем, что он имел право требовать выполнения контракта и что на поведение ответчика не должен влиять тот факт, сделает ли выполнение им своих обязательств более ценной собственность истца и насколько. Результат спорный. Это не был случай, подобный знакомому нам по обсуждению справедливой компенсации в последней главе, когда ценность и рыночная цена различны.

Спорная земля представляла собой коммерческий участок, и если бы истец хотел выполнения обязательств, а не выплаты 60 000 долл., он мог бы требовать принудительного исполнения (обычно назначаемого судом в случаях с землей). Он не подал соответствующего иска и, что особенно красноречиво, не стал использовать деньги, полученные от ответчика, для выравнивания земли.

Мера по возмещению ущерба была некорректной с экономической точки зрения, потому что, если бы ответчик знал о ней с самого начала, для него стало бы безразличным, нарушить ли свое обещание по выравниванию земли или выполнить его, тогда как эффективность требовала нарушения контракта; затраты труда и материалов в размере 60 000 долл., которые должны были быть понесены в процессе выравнивания земли, принесли бы увеличение ценности меньшее, чем 12 000 долл.

Ясно, что отсутствие требования выполнения контракта принесло бы ответчику непредвиденную прибыль. Но требование выполнения контракта дало истцу равную и противоположную непредвиденную прибыль: ослабление влияния депрессии на цену земли, на которое стороны почти наверняка не рассчитывали. Поскольку истец как собственник земли, а не ответчик как лицо, действующее по контракту, должен был получить выгоду от какого-либо ожидаемого увеличения ценности земли, стороны, если бы они понимали суть дела, скорее всего, захотели бы возложить на истца и бремя риска любого неожиданного падения этой ценности.