обслуживания, в которых работают преимущественно служащие; с другой стороны, в самой промышленности вследствие технического прогресса — автоматизации, внедрения электроники и т. д.— быстро растет число служащих по сравнению с числом рабочих. Так, в промышленности США из 100 занятых было служащих: в 1899 г.— 6, в 1919 г.— 19,4, в 1954 г.—21,3. В 1957 г. одну треть общей суммы заработной платы в промышленности получали служащие.
Общие данные о числе рабочих и служащих имеются по ФРГ, где в октябре 1957 г. насчитывалось: рабочих всех категорий (включая учеников, бесплатно работающих, начинающих рабочих и т. д.)—21,7 млн., чиновников и служащих — 5,4 млн. чел. Б индустриальных странах число служащих вследствие их более быстрого роста постепенно приближается к числу производственных рабочих.
Этот факт имеет большое политическое значение. Конечно, громадное большинство служащих — пролетарии; их жалованье часто ниже заработной платы квалифицированных рабочих. Но самые верхушечные слои служащих частных фирм сращиваются с капиталистами, а верхушка государственной и рабочей бюрократии играет важную политическую роль. Служащие в отличие от рабочих могут мечтать о своем выдвижении в ряды буржуазии. Кроме того, они не работают физически, это люди в «белых воротничках».
Буржуазия старается использовать эти несущественные различия между фабрично-заводским пролетариатом и пролетариями, работающими за письменным столом. Она старается противопоставить их друг другу. Однако служащие все больше организуются в профсоюзы, и их организации по своим целям и формам борьбы приближаются к рабочим организациям.
Особое значение имеет быстро растущая прослойка рабочей бюрократии, служащих социал-демократических партий, парламентариев, штатных пропагандистов, служащих и рабочих потребительских кооперативов и пр. Эта прослойка частично выполняет в интересах буржуазии те функции, которые в начале века выполняла рабочая аристократия из рядов квалифицированных рабочих.