Многократная девальвация рубля после августовского кризиса и снижение цены энергии позволили обрабатывающим отраслям повысить долю добавленной стоимости в объеме производства. В то же время экспортный характер основной части денежного потока привел к тому, что в наибольшей степени выросла монетизация расчетов именно в первичных отраслях (топливно-сырье-вом секторе). В машиностроении доля денежных платежей за продукцию, по нашим оценкам, поднялась с 32% в 1996 г. до 48-50% в 2001 г., в легкой промышленности — с 48 до 74%. Однако относительный дефицит ликвидности в обрабатывающих отраслях, особенно с длительным циклом производства, сохраняется. В то же время в топливно-энергетическом секторе (и естественных монополиях в целом) проблема денежных платежей практически полностью решена: их доля в топливной промышленности повысилась с 47 до 94%, а

в электроэнергетике — с 20 до 84% (по кругу предприятий РАО «ЕЭС» этот показатель вышел почти на 100%).
Монетарный и спросовый эффект импортозамещения и экспортных доходов сырьевых секторов сейчас близок к исчерпанию. Возможности роста на основе повышения загрузки существующих мощностей еще есть, и они оцениваются в 15-20%. Однако в долгосрочном плане устойчивый финансовый рост российской промышленности возможен только на основе существенного снижения издержек (особенно на энергию и труд) и формирования работающих банковских (а также бюджетных и фондовых) механизмов притока доходов и, соответственно, ликвидности в обрабатывающие инвестиционные сектора. Отсутствие неплатежей и основанной на них долговой экономики само по себе не гарантирует ни устойчивого роста, ни модернизации промышленности. Более того, модернизация может привести и скорее всего приведет к ухудшению текущих финансовых показателей. Качественные рывки в индустриальном и постиндустриальном развитии никогда не вписывались в полной мере в логику получения прибыли и минимизации кредитных рисков.